Два года назад мой сын надумал жениться. Как обухом по голове! Когда увидела будущую невестку, так и совсем обомлела
Два года назад мой сын надумал жениться. Как обухом по голове! Когда увидела будущую невестку, так и совсем обомлела. То, что не модель, еще Бог с ним, но все остальное, специальность – «маляр 4 разряда», мама трудится в каком-то селе на фермера птичницей, папа – строитель, перебивается разовыми заказами по области. Мне, доктору наук, вырастившей сына в интеллигентной обстановке было просто дико общаться с этой девочкой.
Моя мама, концертмейстер, когда узнала о выборе внука, два дня не расставалась с валерьянкой.
Жить молодая семья, естественно, решила у нас, все-таки четырехкомнатная квартира, места хватает. Примерно через месяц я с ехидцей поинтересовалась за совместным ужином, когда сын думает прописывать Наташу в нашей квартире?
К моему удивлению, Наташа очень сдержанно ответила:
– Спасибо, Нина Ивановна, я не буду прописываться. Надеюсь, мы с Сережей заработаем на свое жилье, там я и пропишусь. Пока у меня есть прописка в общежитии училища, которое я окончила.
Я себя тогда, честно говоря, почувствовала не в своей тарелке, хотела съязвить, а девочка так просто поставила меня на место, и даже без грубостей.
Через несколько месяцев сын уехал работать по контракту в Англию, и мы с невесткой остались вдвоем в моей большой квартире. Встречались мы редко, чаще – по воскресеньям. Наташа работала шесть дней в неделю, приходила поздно, и сразу валилась спать, видно трудиться приходилось напряженно.
Пролетело полгода. Контракт сына закончился, он прилетел, чтобы оформить документы на новый, а заодно и оформить развод с Наташей, в Англии сын нашел себе какую-то Хелен, и девочка «не нашего круга» автоматически выбыла из его жизни.
Наташа не устраивала сцен, не закатывала истерик. Собрала свои вещи (они поместились в старенькую дорожную сумку), и попрощалась. Мне стало как-то не по себе, и я спросила:
– Ты где жить-то будешь?
– Пока с девочками в общежитии, мы по разным сменам работаем, одна койка всегда свободна, а потом что-то подвернется…
– Вот что, «пока» живи здесь, а когда подвернется, тогда и попрощаемся…
– Спасибо вам!
Сын был уже на пути в Англию, а мы с Наташей продолжили совместное проживание. Внешне ничего не изменилось, она работала в том же ритме, старалась по выходным помочь мне по дому, сбегать за покупками, а в конце месяца даже собиралась рассчитаться за коммунальные услуги. Я ее тогда выругала, так, для порядка, Наташа опустила руку с конвертом, как-то грустно улыбнулась, и я опять услышала знакомое:
– Спасибо вам!
От этих простых слов у меня защемило сердце, Наташа их произносила как-то очень искренне, я никогда не слышала, чтобы то же «спасибо» так произнес мой сын…
Потом случилось непредвиденное – я серьезно заболела, нужна была операция. Позвонила сыну, но в ответ услышала: «Ты держись там, мама, я никак не смогу прилететь, сейчас полный завал на работе! Мы тут с Хелен ездили путешествовать, я тебе сброшу пейзажи, полюбуешься!»
Конечно, в тот момент самым необходимым для меня было созерцание фото с пейзажами… Зато Наташа, узнав о моих невеселых новостях, сразу включилась:
– Я попрошу себе вторую смену, и смогу навещать вас в больнице, вам же нужно диетическое питание, а там одна каша и чай!
Так и получилось. Сын сидел на Туманном Альбионе, а Наташа разрывалась между работой и больницей. Она каждый день приносила мне с пылу с жару то, что рекомендовали врачи, спрашивала, что мне хочется, и ни разу не опоздала ни на минуту, по ней можно было сверять часы…
Я пробыла на больничной койке почти месяц. Когда сообщила Наташе дату выписки, она извинилась, что не сможет меня встретить. Я удивилась, смена у нее была вторая, и я надеялась, что мы поедем домой вместе.
Вернувшись в квартиру, я поняла, почему Наташа не приехала меня встречать. В коридоре, на столике лежали ее ключи и записка: «В общежитии освободилось место. Спасибо вам, набирайтесь сил!»
В квартире была идеальная чистота, все вылизано до блеска. Естественно, ни Наташи, ни ее вещей не было.
Два дня я потратила на поиски общежития, куда перебралась моя спасительница. Сын за все время болезни позвонил два раза, и еще столько же раз отправлял мне фотографии с Хелен на фоне достопримечательностей Лондона. Я сравнивала англичанку с Наташей, и удивлялась выбору сына.
Когда я наконец-то нашла Наташу, она очень смутилась, но не стала возражать, собралась (в который раз!) и мы поехали ко мне. Через неделю я прописала Наташу в своей квартире, и попросила ее жить со мной.
Теперь у нас совершенно другие отношения, я смотрю на нее, как на дочь, нечасто, раз в два-три месяца приезжают ее родители, такие же душевные и искренние люди, как и Наташа.
Сын поначалу воспринял очень отрицательно мое решение прописать бывшую жену, но когда я спросила, сколько раз он поинтересовался мои здоровьем, рассказала о тех бульончиках и паровых котлетах, которые ежедневно готовила мне Наташа, как-то стушевался: «Поступай, как знаешь!»
А я знаю – эта девочка «не из нашего круга» никогда меня не подведет, с ней я могу быть откровенной и не опасаться, что Наташа будет занята именно тогда, когда я буду нуждаться в помощи.