Мама на меня разобиделась, сказала, что зря я вспоминаю прошлое

Это страшно, когда один из родителей – алкоголик, и многократ страшнее, если это – мама. Я не помню в детстве дня, когда мама была бы трезвой, в лучшем случае – это утреннее похмелье пивом, а к вечеру она напивалась до невменяемого состояния.

Удивительно, но папа терпел все ее пьяные выходки, вытаскивал ее из полиции, больниц, несколько раз даже доставлял домой из чужих квартир, по просьбе их хозяек, заставших «счастье» в постели с мужем. Часто мама ходила с синяками под глазами, попадая под тяжелую руку собутыльников. Никакие уговоры на нее не действовали.

Мне было стыдно, когда я встречала ее на улице. Я не подходила, а шла на отдалении, чтобы прохожие не подумали, что она моя мама. У нас дома никогда не было толком, что поесть. Хорошо, что тогда в школе давали сносные обеды, на них я и выросла. Чуть проще стало после переезда к нам бабушки, папиной мамы. По крайней мере, я хоть стала более-менее нормально питаться. Бабушка старалась, чтобы я выглядела не хуже других – стирала и тщательно выглаживала мою одежду, заставляла следить за собой, а еще она, в меру своих сил, пыталась сдерживать мать.

У меня уже была своя семья, когда у мамы случился очередной запой. В больнице она оказалась в алкогольной коме. Даже папа махнул на нее рукой – выживет, так выживет. В реанимации требовали оплатить лекарства, папа отказался, наверное, у него действительно не было денег. Лечение оплатил мой муж, благодаря этому мама буквально выкарабкалась с того света. И – бросила пить.

Сначала мы в это не верили, она уже много раз обещала это сделать, но ничего не происходило, бутылка побеждала опять и опять. В этот раз мама ничего не обещала. Она просто не пила, занялась наведением порядка в квартире, попросила папу помочь сделать ремонт… Их семейная жизнь начала понемногу налаживаться. Их дела пошли в гору, особенно после маминого трудоустройства.

Мы иногда приходили к ним в гости, мама преобразилась, отец тоже, он очень любил ее, и искренне радовался переменам. В квартире был сделан неплохой ремонт, словом, все было хорошо. Омрачила весь этот позитив смерть бабушки. После похорон отец занялся делами наследства, бабушка оставила ему дом в деревне. Участок был очень привлекательным для городских дачников, совсем недалеко, двадцати километрах от нашего областного центра, на реке. Папа продал его очень неплохо, но нам с братом выделил малую толику от суммы. Не могу сказать, чтобы я обиделась, было просто неприятно, что папа разделил деньги не поровну, а «по справедливости».

С момента продажи бабушкиного дома они с мамой как-то изменились, и не в лучшую сторону. Стали какими-то жадными, что ли. Купили себе машину, но постоянно жаловались на дороговизну бензина и ТО, если куда-то подвозили нас, то обязательно просили заправить. Обиднее всего было, что даже в день выписки из роддома, когда родители забирали нас с малышом на своей машине, муж мне потом сказал, что мама потребовала заправить «побольше, мало ли что…»

Своему внуку они не подарили ничего – ни пеленки, ни распашонки, не говоря уже о таких грандиозных вещах, как коляска или кроватка. И на крестины пришли с пустыми руками: «Извини, денег нет».

Нам не нужны их деньги, мы сами в состоянии себя обеспечить, но постоянно акцентировать внимание на своей «бедности», прекрасно при этом питаясь, отдыхая на курортах пару раз в году, очень прилично одеваясь, совсем неуместно.

Мамино нытье надоело слушать даже мне, не говоря уже о моем муже. Как-то она мне высказала, мол, я мало о ней забочусь, нужно больше уделять ей внимания. Тогда меня и понесло. Я спросила о ее заботе в моем далеком детстве, когда я пряталась под кроватью и со страхом ждала, когда придет отец, спросила, кто ее спас от смерти после той самой, крайней попойки? Мама на меня разобиделась, сказала, что зря я вспоминаю прошлое, давно нужно его отпустить. А я не могу…