Моя мать меня называет лузером и ставит мне все время мою сестренку мне в пример

Я решила, что нужно не позволять больше издеваться над собой и отказаться от общения с мамой, которая меня всегда оскорбляла. Мать всегда мне говорила, что уважать можно только того, кто смог чего-то добиться в этой жизни, а я никто. Я решила выйти из гонки за материнской похвалой. 

Мать с детских лет воспитывала в нас соревновательный дух и стремление к лидерству. Она всегда нам говорила либо ты победил, либо победили тебя. Сестренке моей все это нравилось – это была ее стихия, а вот я никогда не была амбициозной, а поэтому мать всегда любила мою сестренку больше, так как видела в ней свое продолжение.

Между мной и сестрой всегда были отличные отношения, и она никогда не пробовала самоутвердиться за мой счет. Наша мать занимала высокий пост, она сама достигла всего, что у нее было, а это шикарная квартира, автомобиль, ежегодные поездки на отдых. Папа оставил маму когда нам сестрой было четыре года. Мне иногда кажется, что просто ему мать не позволяла с нами общаться, после его ухода из семьи.

С детских лет мы слышали, что право на собственное мнение каждая из нас должна заслужить. Я этого права была лишена с детских лет. Не смогла выиграть олимпиаду – никто, закончила четверть с одной четверкой – никто, не получилось занять призовое место – никто.

Мать всегда советовалась с сестрой, что ей подарить на день рождения, что приготовить на ужин, куда она хочет сходить на выходные, а мне приходилось довольствоваться тем, что выбрала сестра. Мать всегда говорила мне, что я не заслужила право на собственное мнение.

Она могла подойти и выключить телевизор, когда я смотрела какой-то фильм, подарить кому-то моего любимого плюшевого мишку, заставить мыть полы, даже несмотря на то, чтобы была очередь сестры. Сестра имела право на отдых, так как она достигла определенных высот. У меня такого права не было.

У меня не было права выбора ВУЗа, так в моем аттестате были тройки. Мать решила, что я должна идти учиться банковскому делу. Когда я была на третьем курсе, то познакомилась со своим будущим супругом. После того, как мы с ним закончили учебу он сделал мне предложение, которое я приняла. Она тогда мне сказала, что если мозгов нет, то нужно себе дорогу другим органом прокладывать.

Мы жили с мужем у его родителей. Уже в начале супружеской жизни я забеременела и до последнего старалась помогать свекрови, чтобы заслужить ее одобрение. Из-за того, что я много работала меня положили на сохранение. Когда свекровь пришла ко мне, то она начала меня ругать за то, что я себя совершенно не берегу. В этот момент меня прорвала и у меня случилась истерика. Она сначала сама пыталась меня успокоить, а когда у нее это не получилось, то она позвала доктора.

После того, как я успокоилась свекровь потихоньку начала выспрашивать, почему у меня была такая бурная реакция на простое замечание, и я и сама не заметила, как все ей рассказала. После моей выписки из больницы свекры и сам муж относились, ко мне так, словно я была хрустальной.

— Специалист сказал, что сейчас не нужно ничего делать, так как у тебя гормональные качели и нервы. Но после того, как ты родишь ты будешь ходить к психологу. Тебе необходима профессиональная помощь.

То, что мне сказала свекровь меня сильно удивило, так как я сама не считала, что нуждаюсь в помощи, но я не стала спорить.

Я родила совершенно здоровую доченьку. Когда меня выписывали из роддома были родители мужа, сестра позвонила поздравила, но моя мать не приехала и даже не позвонила.

Когда супруг понял, что именно меня расстроило он позвонил матери и сообщил, что сегодня он меня забирает из роддома, а потом пригласил ее на смотрины ребенка.

Мать ему тогда сказала, что рождение ребенка – это не событие, а потом добавила, что поздравлять меня не с чем. В этот момент слезы ручьями потекли из моих глаз.

Уже через месяц свекровь отвела меня к психоаналитику. Занятия давались мне тяжело, так как каждое из них выворачивало всю мою боль наизнанку. Когда мой первый курс подошел к концу специалист дала мне задание. Я должна была высказать матери все свои претензии и обиды.

Наша встреча с матерью произошла на нейтральной территории. Я поздоровалась с родительницей ответила на ряд ее дежурных вопросов и стала выговаривать ей все то, что у меня скопилось в душе за все эти годы.

Каждое мое слово было наполнено той болью, которая копилась день за днем и год за годом. Мой монолог длился минут двадцать и за все это время она ни разу не перебила меня, а просто сидела и покачивала ногой. Когда я закончила, мать хмыкнула и подытожила:

— Бред воспаленного мозга, — потом она встала попрощалась и ушла.

В этот момент у меня в душе словно что-то оборвалось, и я поняла, что ей нет больше места в моей жизни.