У нее был день рождения, но не было ни гостей, ни торта, ни праздничного застолья

Сегодня Дашке исполнилось тринадцать. На первый взгляд она была совсем еще ребенком, но когда кто-то узнавал сколько ей пришлось перенести, то понимал, что она на самом деле намного старше от него самого. Некоторые взрослые не смогли бы даже половины вынести тех страданий, сколько выдержало ее детское сердечко. Однако девчонка перенесла все, что уготовила ей судьба, но все реже на ее детском лице можно было увидеть улыбку, а в ее детских глазках радость. Даша была взрослой не по годам.

Несмотря на то, что у Дашки был сегодня юбилей, к ней на праздник никто не спешил. Дашка сама так захотела. Ее мама сейчас лежала в больнице в тяжелейшем состоянии с двусторонней пневмонией, а поэтому ей было не до праздника, так как самый близкий и любимый человек сейчас находился между жизнью и смертью. Доктора делали что могли, но сельская больница, это вам не столичная.

Девочка отлично осознавала, что если врачи не смогут спасти маму, то она останется на этом свете одна одинешенька. Однако для Дашки самым страшным было то, что она больше не сможет обнять мать.

Дашка сидела у окна и слезы градом текли из ее глаз. Доктор выписал матери дорогие лекарства, которые не за что было купить, да и не было таких в их сельской аптеке, а поэтому за ними нужно было ехать в город. Утром нужно было этот вопрос решить, она уже даже сегодня попробовала заработать.

Она пошла в киоск, в котором работала мамина подруга тетя Катя.

— Теть Кать, а у вас нет никакой работы?

— Даш, да какая же у меня работа? Девочка у тебя все хорошо?

Потом она сходила к деду Саше, который чинил обувь в небольшой комнатушке на автостанции.

— Дедушка Саша, а может у вас какая-то работа для меня есть?

— Да какая там у меня работа? У меня не больше одного заказа в неделю!

Потом она пошла к вагонам, которые разгружали мужчины.

— Дядь может вы меня возьмете. Я очень сильная, — сказала она саму старшему из рабочих.

— Да мешок больше тебя в несколько раз, как ты его нести будешь? — ответил тот.

 Мужики начали смеяться и Даше пришлось уйти.

Сейчас Дашка сидела у окна, лила горькие слезы и вспоминала то, как ей жилось раньше. Жизнь была совсем не такой, как написано в книжках, которые ей читала мама. Только за последние несколько лет она лишилась братика, отца и бабушки. Именно такой была реальная жизнь.

Она смотрела, как за окном кружилась метель и танцевали в своем бешеном танце крупные снежинки, как вдруг…

Она увидела мать, которая стояла босая на снегу и махала дочке рукой. Дашка моментально поняла, что та пришла с ней попрощаться.  

— Мамочка, — шептала Дашка. — Что-то случилось с мамой.

Дашка быстро обула валенки и пальто, а потом выбежала из дома. Девочка побежала в больницу, которая находилась вниз по улице.

Она прибежала, подергала дверь, та оказалась закрытой. Дашка что было сил начала стучать в двери.

— Сейчас открою! — сказал сторож.

Как только сторож открыл дверь, Дашка понеслась в палату, в которой лежала мама.

Когда она подбежала к палате, то увидела выходящего из нее дежурного врача. Доктор остановил девочку. Дашка взглянула в его глаза и ей уже ничего не нужно было говорить.

— Даш, — обратился к ней доктор, — тебе туда не нужно заходить. У тебя есть какая-то родня?

 Дашка в буквальном смысле этого слова откинула доктора в сторону и вбежала в палату. Мать лежала накрытая простыней.

Девочка потянула за край простыни, а потом отшвырнула ее в угол.

Она схватила мать за руку.

— Мама, мамочка, — закричала что было сил Дашка, заливаясь слезами, — мамочка, милая моя! Ты не оставляй меня! Любимая не оставляй меня! Как я буду жить без тебя! Мамочка, ты только не уходи, не оставляй меня…

Доктор попробовал оттащить дочку от тела матери, но Дашка начала кусаться, словно дикий зверь.

— Доченька, я здесь, — услышала Дашка, такой родной и любимый голос матери.

Потом она увидела, как у матери зашевелилась рука.

— Это фантастика! — шептал удивленный доктор. — Этого просто не может быть.

В этот момент он увидел, как рука матери нежно гладила Дашку по волосам.

— Это настоящее чудо, — в изумлении шептал доктор.