— Вы всегда на все готовы были ради сестры, а на меня вам было наплевать

— Вы всегда на все были готовы ради сестры, — выговаривала матери дочь, — я всегда только одно слышала: «Это Эле!», «Нужно Элю с детьми поддержать!», «Теперь не до твоих обновок, нам внуков нужно на зиму одеть». Я о помощи тебя впервые в жизни попросила, а ты и тут мне отказала.

У меня две дочки: старшая Элеонора, ей сейчас почти сорок, и младшая Милана, которой недавно двадцать пять исполнилось. Мы старшей дочке всегда много помогали, так как не могли отказать. У нее жизнь сложилась не совсем радужно.

— Мы с Глебом разводимся, — сообщила Эля, когда ей было двадцать пять, а ее сыновьям погодкам три и два года. Ну ты разве сама не знаешь, что произошло, он же за каждой юбкой волочится.

Дочка напрочь отказалась прощать изменника даже ради детей. Да и о каком прощении могла идти речь, если дочка узнала, что в их подъезде его дочка фактически такая же по возрасту как их старший сын растет.

— Он нам комнату в коммуналке оставляет, — печально сказала дочка, — он так проявляет благородство. Я не стала отказываться, так как нам с детьми к вам возвращаться не светит вы здесь сами еле помещаетесь. Да как получится, так и буду жить.

Дочка расплакалась, мне ее жалко было, да я не могла ей ничем помочь.

— Пока сможем, будет помогать, — сказал супруг.

Мы в то время с супругом по моложе были, да и ее бывший копеечные алименты платил. Тяжело было первое время, ведь между мальчишками разница была небольшая и все вещи младшему приходилось покупать новые.

— Мне новые джинсы нужны, — начинала причитать Милана, — и туфли. У вас и я есть, а вы все только Эле все прете.

Понятное дело, что жить приходилось скромно. Милана одевали всегда по средствам. Но ведь внуков же не оставишь. Даже после того, как дочка первый год с декрета вышла, какие там с нее были заработки. Мы ей все время то на питание подкидывали деньги, то на то, чтобы детей одеть. Понятное дело, что Милана обижалась.

— Вы Эле новые сапожки купили, а я и этот год должна в старых ходить?

— А у тебя, что обуть нечего? — спрашивала я дочку. — Мы же тебе только в конце зимы купили.

— А мне нужны новые.

Потом спустя пять лет Эле легче стало, дети в то время уже в школу пошли, внуки болеть меньше стали. Она за любую работу хваталась, чтобы деньги заработать.

— Я же не буду всю жизнь в коммунальной квартире сидеть, — говорила Эля, — мы с детьми в вашей квартире прописаны, а поэтому я могу комнату продать и взять ипотеку. Платить конечно придется долго, но как иначе.  

Дети с каждым днем все старше, а дочка сама еще молодая, а какая личная жизнь в коммуналке.  Потом дочка ипотеку взяла, даже ночами подрабатывала, каждый раз просила, чтобы ей на работе полторы ставки дали.

Милана всегда была недовольна, когда Эля к нам детей приводила. А куда же их дочка еще денет? Они пока маленькие были, чтобы одним оставаться. Мы даже одно кресло раскладное на кухне поставили, чтобы внукам было где спать. Да вот так и жили, Милана только все время скандалы устраивала, а супруга последнее время сердце начало хватать.

Эле осталось год ипотеку выплачивать. Помогать ей теперь некому, ведь супруг мой ушел из этой жизни, да и я на пенсии уже.

— Мамочка, я вам так с папой благодарна! Если бы не вы, я бы сама не справилась, — говорит Эля матери.

Недавно у Эле мужчина появился, но она пока замуж не торопиться. Она сама это решит, я в их отношения не влезаю. Можно было бы вздохнуть, так Милана начала чудить. Дочка замуж вышла сразу же после похорон отца. Потом она сообщила, что они будут квартиру снимать, так как она со мной жить не хочет из-за того, что Элины дети ко мне приходят. Свекровь также их к себе звать не стала, так как сразу поняла, что у невестки тяжелый характер.

— А недавно дочка сообщила, что ждет ребенка и сказала, что они с мужем будут квартиру покупать.

— Конечно покупайте, если у вас есть на это деньги.

— Откуда они у меня? Вы что мне с отцом, что-то дали, например, стартовый капитал, наследство. Мамаша мужа также ему шиш показала. А ты тоже хочешь самоустраниться от наших проблем или для тебя дети сестры только родные?

Милана начала упрекать мать в том, что та только свою Элю любила, вот ей и помогала, что ипотеку мол сестра только благодаря родительской помощи смогла выплатить. А мать одна не в состоянии на одну пенсию выплачивать дочкину ипотеку. Потом дочка матери сказала, что если бы она ее любила, то продала бы квартиру и купила себе однушку, а остальные деньги отдала бы им с мужем.  Девушка считает, что так будет справедливо.

— Я такой наглости от дочки не ожидала. Я вот теперь все время думаю, где мы дочку упустили, неужели, чтобы Милане жилось хорошо, мы должны были отказаться от старшей дочки и внуков.